Вообразите вежливую просьбу:
"Сделай одолжение, отпусти яйца".
Допустим, если это я по просьбе самой дамы в её жизнь аккуратно(хм) вмешиваюсь, то просьба звучит так:
"Сделай одолжение, отпусти его яйца".
Поверь, он не нужен тебе без яиц. Он себе - что немаловажно!- без яиц не нужен. Он Миру - что показательно!- без яиц не пригодится.
Но даже если два последних аргумента не убеждают: взгляни хотя бы на первый.

Он тебе без яиц не нужен.
Потому что кастрированный кот не бегает, потому что кастрированный мужчина - лежит. Он давит диван в смысле прямом или переносном. Он давит диван - без яиц лежать удобней: не мешает ничего.
Совершать и покорять ему нечем. И незачем. И - не для кого. Ты ему - дорогая моя- не нужна.
Ему тебя-прости уж!- нечем. И незачем.

Отсеки ему яйца незаметно. Возможно, он не узнает и не возненавидит тебя. В лучшем случае, ему будет наплевать.
Он будет давить диван в любом месте, куда его прибьёт судьбина. Быть может, он узнает, но не возненавидит тебя.
В худшем случае ему тоже будет наплевать. Он всё равно намеревался давить диван.
Потряси головой: быть может уляжется- самое плохое человеческое отношение - его отсутствие.
Трагичнее нет, чем наплевать.
Ненависть- лучше.
Ты ему "Алло, я тебя люблю", а он в ответ "А кто это?"

И это "А кто это" больней, дьявол, если рядом. Стократ больнее, если он, ежедневно рядом находясь, будет вспоминать твоё имя через два на третий. В известной мере отношение мужчины, да и память с процессором - в яйцах.
В свободе его, если ты понимаешь этого слова значенье.

Он, быть может, будет зарабатывать, чтобы купить диван.
И даже,быть может, этот его диван будет перед твоим телевизором.
И может даже, если ты подловишь известный момент во время порно-шоу и оседлаешь диван вместе с его обитателем, он (обитатель) сдастся тебе для краткого неловкого семяизвержения в пустоту.
Яйца, дорогая, те самые, отсутствующие, не помеха. Мужчину на диване можно смело насиловать, впрочем, с тем же успехом можно делать это с диваном и без мужчины.

Яиц отсутствие заявит о себе в другой момент.
Это будет болезнь ребёнка. Когда в два ночи нужно будет бежать и звонить, и держать тебя за локоть,и вести машину в туман, а мужчина будет на диване. Мысленно в любом случае он будет на диване. Потому что выживание рода волнует только тех, у кого есть яйца. У кого была свобода, и он это выбрал. А без яиц выбор только в сторону дивана: спросите у котов,если не верите.

Это будет твой ослепительный наряд или оглушительный успех, и он, глядя сквозь тебя, спросит: "А что я должен сказать?"
Потому что гордость за женщину рядом- черта банального физиологического...о, нет, не только - устройства. Их самых, яиц устройства.

Это будет один на миллион шанс, поездка, проект, дерзание - и он просидит на диване как чудак с другой буквы. Потому что никакого полёта и творчества нет без них, ну, ты поняла.

"Алло,"- скажет мне кто-то,- " А как же высокое? Как же вечное? Неужели прессингом физическим-обстоятельственным-социальным, неужели на низких планах разбитыми яйцами можно испортить бессмертных планов высокую кухню?"

А как вы думали! - ехидно скажу я.
Мир учит мужчин бороться за свои яйца. Оттяпывать деятельные дамские пальцы по самые плечи в борьбе за свободу. И они - настоящие мужчины- загрызут любого или любую, кто подползёт в ночи как тать с ножницами. И не которые не очень настоящие, но учатся - отбегут подальше от острых предметов.

Самые робкие унесут свои яйца на храненье в более нежные руки. Пусть уж держат, лишь бы не рвали с корнем.

И если вдруг особь какая попадается в шаловливые, но безмозглые руки, то сам он себе злобный дендромутант и саботажник.

Потому не призываю я встать на защиту природы и венце яйценосных мужчин. Природа позаботится о себе сама, остальным - премию Дарвина, инвалидность и несчастную бабу с ножницами рядом - в качестве наказания на всю оставшуюся эту (ой ли!) жизнь.

И полностью фраза моя звучит не для мужчин, так она звучит:

Сделай себе одолжение: отпусти его яйца.