А. прислушался. В комнате гулял ветер, в камине едва тлели угли, лись сидела в кресле, укрытая пледом до самого носа.
-- Ты здесь? Я войду?
--Ты уже вошел, вообще-то. Я рада тебе, очень рада.
--Нечто новое. --Демон подошел к креслу и пристроился на полу перед зепеленутой в плед лисой.--И что, тарелками и горшками сегодня драться не станем? Перемирие? Упадок сил?
--Апатия, дорогой. Удавиться хочется.
--Что ж не удавилась? Вон, глянь, какая балясина удобная. Можно даже и кресло не двигать.
--Удавилась бы. Вот только в доме мыло кончилось.
--Потому что кое-кто , не будем тыкать пальцем, вешается регулярно раз в две недели, и каждый раз, передумав, выкидывает хорошую намыленную веревку. Нет чтобы сохранить с расчетом на будущее. Ладно, хрен с тобой, что на этот-то раз в голову ударило? Арбуза объелись?
--Не-а. Просто. Просто сижу , просто пытаюсь разозлиться.
--На кого?
--На тебя, на себя….На тебя, за то, что тебя долго не было… На себя-- за то , что я по тебе скучала.
--Бестолочь ты, пухом набитая , -- Я же не могу вокруг тебя целыми днями витать: не ангел-хранитель, чай. Хочешь скажу, почему ты такая наизнанку вывернутая?
--Давай.
--Потому что не научилась к блядству просто относиться. Раскручиваешь себя ( если бы только себя!) на "чуйства" . Ладно ты, у тебя хотя бы голова не пустая ( даром, что не на месте периодически), но ведь вот чудное дело: тянет тебя на всякое…Черт, такое дерьмом назвать -- дерьму оскорбление. А главное-- ты тут сидишь, индульгируешь так, что аж плед вспотел, а сопряженная сторона даже и головной боли не испытывает.
--Почему не испытывает? Ой, блин, язык мой-- враг мой…..ну хорошо, ты прав, прав! Так почему не испытывает-то??
--Потому что тамошняя голова--кость, она болеть не может.
--Ну хорошо, а "чуйства"? Они от головы не зависят.
-Да?! --демон свечкой взвился под потолок и повис в воздухе, крутя тонким когтистым пальцем у виска,-- Давай теперь многомудрая лиса попробует подумать, что она делает, будя эмоции там, где мозг проектом не был предусмотрен? Чего ты хочешь? Сцен ревности? Так ты это получила!
--Как это "получила"? Ничего я не получа….
--Ну как? Отпустить, или еще хочешь в Дездемону поиграть?
Лиса осторожно прикрыла веки. А. убрал руку с шеи Сойт.
--Придурок, я же смертная! - лись хрипела, шипела и плевалась, но глаза ее азартно заблестели, а мокрые дорожки на щеках исчезли , как и не было.
--А мне по фигу , в этой жизни, в другой-- все равно рыжая бестолочь.
--Видимо, для разнообразия, надо мне переродиться будет жирным гомосексуальным афроамериканцем ,чтобы ты понял, что у всякого "пофига" есть свои пределы.
--Вот это шиш. - А. вдруг резко стал серьезным. -- Я желаю видеть тебя рядом в твоем истинном облике. Стань кто ты есть! - последняя фраза сорвалась с его узких губ еле слышным приказом. Сойт ощутила, как ее подбросило к потолку . "Все-таки крылья, я была права, мы крылатая раса", лицо ощутимо вытягивалось, так что можно стало увидеть свой собственный нос и свою же улыбку без зеркала. Это было непривычно, но приятно--так же как и почувствовать силу задних лап , пальцы же передних превращались в удобные подушечки ,стоило встать на четыре лапы, и вновь вытягивались в руки , если хотелось остаться на двух. Шерсть, мягкая, короткая , серая с рыжеватым отливом, нежный пух между пальцев. И ,конечно, уши. Великолепные уши. Мир внезапно раздвинулся в 40, нет, в 400 звуковых измерений. "Я слышу, как шелестит каждый лист в саду, я слышу , как горит фитиль у свечи в соседней комнате, слышу, как блоха грызет Аззара , он сам этого не слышит. Я чую , как стонет от боли тот самый , у кого , по-твоему, никогда не будет болей головных. "
--Стой. Вот здесь, стой. Попробуй не слышать, а смотреть. Запрети себе слышать. Запрети себе чувствовать его боль. Наблюдай отдаленно, наблюдай равнодушно. Выдыхай, идиотка! Ты же сильнее сейчас чем дюжина таких как ты бываешь обычно. Стань как была.
Сойт рухнула из-под потолка в кресло. Ее колотила крупная дрожь, она была бледна как смерть, губы посинели , с кресла дробно закапала по полу кровь.
--Чучело-мяучело, где-то по дороге еще говнеца зацепила.
А. подхватил поток крови в ладони , наклонился, зашептал, кровотечение прекратилось, да и появившаяся было на полу лужа исчезла через мгновение. А. встряхнул плед и укутал им все еще дрожавшую Сойт.
-- Вот так вы это когда-то делали. Но тебе пока этого не унести, ты уже способна много взять, но не можешь много донести вниз. Ты впитываешь, а это исключено. Я только лишь хотел тебе показать, кто ты , и чуть не угробил вовсе.
Демон, казалось, уже говорил с собой.
--Девочка, глупая девочка. Да и я, правду сказать, не лучше. Куда как прекрасно--расчувствовался как болван. Все, пора спать. И немедленно. А. провел рукой перед глазами Сойт, и та повисла в кресле как тряпичная кукла. Само же кресло стало будто бы шире, ручки поползли в стороны, превращая его в диван. Когда он стал достаточно просторным, А. отошел к двери, разбежался и мягко прыгнул на диван, превратившись в прыжке в темно-огненного лиса . Немного потоптавшись в складках пледа, он устроил себе гнездо рядом со спавшей беспробудно Сойт и засопел мелодично и ласково.
____________________________________________________________________________________
Когда спрашивают "кто ты"? То мы начинаем отвечать с "мы…". И рассказываем, говорим, спешим взахлеб перебрать детали, те немногие детали, которые постоянно всплывают откуда-то изнутри и выстраиваются после "мы". Потому что мы уникальны, но за каждым, за каждой из нас стоит наш Народ. Наш Род. То деревце или куст, с которого мы свалились семечком на незнакомую землю, Землю и прорастаем несмелой стрелкой среди чужой травы, заявляя свое право на росу, небо, солнце , просто потому что мы тут есть. А значит--- нас здесь надо.
Кто он , кто они, Род Сойт, или , вернее, Род одной из сойт?
Мы одни из тех, кого называют "Племенами Смерти " . Но это слишком общее, слишком далекое имя.
Мы лисьи? Нет, не стоит обманывать--лисость -- это то, что существует в системе координат данного мира, потому что те, кто видят себя лисами и лисями -- отнюдь не всегда одного народа. И все, что я расскажу--это про мой народ. И далеко не все, чьим фетчем --родовым или личным-- окажется лиса --моего народа.
Мы крылаты. Крылья кожистые, перепончатые, как у здешних летучих мышей--только огромные, невесомые. Их цвет совпадает с окрасом. С окрасом--на данный момент--ибо мы--метаморфы. Мы сохраняем эту черту и в человеческих телах. Мой народ-- это те, кто умеет тасовать свой человеческий облик как колоду карт, перестраивать себя как детский конструктор-пазл. Лисий облик ( на двух --когда стоим --или четырех--когда бежим-- лапах) --просто самый удобный…. Для чего удобный?
Для еды. Мы вампиры. Кровь, клыки, зашварканные пунцовыми кляксами белоснежные простыни трансильванских девственниц -- все это не имеет к нам ни малейшего отношения. Потому что мы не едим того, что обречено на жизнь. То, что обречено на смерть, мы жрем редко: за ними приходит другой народ. Но мы живем, поглощая то, что обречено на болезнь, то ,что гниет, что разлагается и разложением собственным убивает окружающее . Мы губка мира. Можем быть целителями? Можем! Можем творить смерть? Можем! Мы сопереживаем чужому горю и сцеживаем чужие больные эмоции. Мы чувствуем чужую боль -- и забираем ее себе. Мы кажемся циниками, но каждый из нас хотя бы раз в жизни отдавал себя за другого, уходил на ту сторону , не зная, суждено ли вернуться. Мы свои в Нижних Мирах, но мы не торжественная и грозная стража воинов-проводников, мы ассенизаторы, ныряющие в пучину сначала собственного, потом чужого, а потом и общественного сознания, достающие оттуда самое опасное, самое ядовитое. Мы поглощаем и плоть, забираем то, что общо именуют "пороком", вырождением.
Внутри Рода нас изначально было несколько каст -- те, кто умеет находить : В Поиске ( Арраа), те, кто умеет забирать : Жадные ( Иэ) , те, кто умеет уносить в Нижний Мир найденное : Рискующие ( Азза ) . Когда нас было много , мы не смешивались, мы жили семьями, где каждый дополнял другого, как и должно.. Семьи создавались так и никак иначе. Мы никогда не были двуполы. Потом нас стало меньше. Мы гибли, и гибли массово. Мы должны были научиться делать и то, и другое , и третье. В этом мире свойство поиска --это не только и не столько ясновидение и видение, сколько знание предопределенности событий и умение успевать к выплеску того, что мы ищем. Поэтому о Сойт говорят, что она приносит несчастье--просто я умею арраа , искать. Когда мое внимание рассеивается, мне говорят ( и я сама все время это произношу) Ар(м)ст! Это значит -- внимание, не уходи, не теряй внимание, концентрируйся, напрягись, не расплывайся , сфокусируй взгляд, осмотрись-- опасность, боль, то, за чем охотимся--рядом. Если поиск можно было натренировать, то умение забирать --врожденное. Фактически, все , кто выжили-- это Иэ по рождению. Однако , учась арраа , мы забывали как контролировать иэ. И гибли уже оттого, что не успевали научиться азза . Шаманское посвящение-- это то, как выглядело обучение азза у моего народа, когда не стало времени обучать этому долго. Все юные уходили в азза, и те, кто возвращался, уже были приняты в Нижних Мирах. Любой или любая сойт-- это тот или та, кто побывал на всех трех ступенях , и кто теперь может учиться работать с ними, кто остался жив после полета вниз( азза) , кто слышит внутри себя ( арраа) , кто слышит внутри других ( иэ). Мы перестали создавать семьи для того, чтобы вместе делать Дело, нам это уже не нужно. Но теперь, когда мы так малочисленны , мы ищем друг друга не по различию, а по сходству. Мы знаем все собственные недостатки, слабости -- и ищем друг друга по этим же слабостям. Основная наша слабость --свобода, мы умираем в неволе, даже в самом нежном плену мы гибнем, как гибли тысячи , сотни тысяч лет назад наши предки, попав в ловушку где-то в таком дружеском , но таком опасном своей свободой Нижнем Мире, или не успев долететь до него, спасительного места.. Инстинкт борьбы за глоток свободы может доводить нас до бешенства, до умопомешательства, но он же и есть соломинка, за которую мы цепляемся из последних сил в Час Смертного Мрака. Мы были бы мрачнейшим из племен, если бы не были племенем Трикстера. Только Рыжий знает, кто болен смертельно, у кого есть шанс. Он вел Арраа, теперь он ведет всех нас. Только Рыжий знает, как взять боль у другого так, чтобы не умереть , присвоив ее. И он породил племя Иэ. И только Рыжему есть доступ в Нижний, куда он и водил первых из Азза. Чуткий нос его --поиск, осторожные лапы -- прикосновение жадных, сильные крылья-- риск отважного. Мы дети Трикстера, мы зовем его по-разному, поклоняемся ему по-разному, но наша лисость -- это его кровь в нас. В ком-то его больше, в ком-то меньше. Но мы ищем друг друга, клянусь Им, мы ищем! Находим, и будим. Потому что обретая Род, мы обретаем его Память. Обретая Память, мы познаем…нет, мы вспоминаем Любовь . Обретая Любовь, Темный Род обретает Свет. Ибо только неся в себе Свет, можно окунаться во Тьму так, как это умеем и любим делать мы: окунаться и возвращаться обратно.
И пусть нас мало, но я ищу вас, свои. Я буду искать, потому что иначе--просто нельзя.
сойт
На Главную